Я плакал Х) Очень, очень крутая зарисовка Франца, кроссовер Гоголя и Фейт/Зиро Х)
В это время семинарист Котомине Кирей направлялся в Фуюки, однако остановился на ночь на одном из хуторов.
- А нет ли у вас здесь работы? - Безучастным голосом давно безработного спрашивал он, лузгая семечки.
- Отчего же? - в тон ему отвечал дьяк Токиоми, - вчера как раз панич преставился, надобно по нему в церкви читать.
- А что же вы сами, не будете отпевать? - Кирею терять уже было нечего, потому и вопросы у него были самые неучтивые.
- Не будет, - в корчму ввалился Арчер. - Батюшке, да с нечистой силой знаться? А панич с детства был целым колдуном. Тосака, мне нужны черевички, какие только царица носит! Срочно! Буду свататься к Сейбер!
Тосака Токиоми перекрестился.
- Бог с тобой, кузнец! Даже я с местным чертом не справлюсь!
- Да что ж ты за поп! - Арчер с досады швырнул шапкой оземь. - Так не будешь помогать?! Чтоб ты подавился, упырь проклятый! Чтоб тебя черти в аду бунчуками драли!
***
***
Летающий черный гроб, так сильно напугавший Велвета, чихнул, заскрипел и пару раз весело подпрыгнул.
- Ааааа! Людишечки! - Из гроба высунулась ярко-рыжая голова панича. Затем Рюноске принялся искать свои леопардовые тапочки, которые валялись где-то в ногах.
Темное убранство церкви и так было размалевано ярко-алыми потеками крови. Ветхий иконостас также был празднично украшен кишечками, которые свисали на лики святых, будто кровяная колбаса.
- Урюю! - Донесся из чернейшего угла мрачный и глубокий голос. - Один из хлопчиков сбежал, вы уж не обессудьте.
- Аааа! За ними дело не станет, - беспечно отозвался "мертвец", натягивая тапок и выискивая на сей раз скальпель для вивисекции, - одним больше, одним меньше, Кастер. Еще найдем!
Поступила чистая, ясная ночь перед Рождеством. Глянули звезды. Парубки и девушки собрались на колядки, хоть и мороз стал сильнее, чем с утра.
Эмия Кирицугу как раз собирался навестить дьяка. Кум звал его туда, обещая добрую попойку. И немудрено: там уже собрались и голова, и дегтярь, и заезжие семинаристы, с которыми можно было покалякать.
Сейбер и Айрисфиль козак гулять отпустил, однако же пистоль начистил и пристрелял: известно, что перед Рождеством нечисть пускается в разгул, негоже девчат без присмотра оставлять.
Кирицугу в целом был мужиком основательным и кроме десятка добрых рушниць имел обширное хозяйство. Хата у него была светлая и просторная, в стойле жевала сено пара волов, а на конюшне водились лучшие во всем селе кони. Даром, что вороные и с дурным нравом.